– Добрый день, Мария. Спасибо, что согласились на интервью. Расскажите, пожалуйста, с какого возраста вы начали писать?
– Сколько себя помню, постоянно придумывала истории. Первое стихотворение написала в восемь лет — про Атлантиду. Более серьезные уже в тринадцать, первый рассказ где-то в то же время появился. Так потихоньку и пришла к тому, что без литературного творчества уже не вижу свою жизнь.
– Сколько себя помню, постоянно придумывала истории. Первое стихотворение написала в восемь лет — про Атлантиду. Более серьезные уже в тринадцать, первый рассказ где-то в то же время появился. Так потихоньку и пришла к тому, что без литературного творчества уже не вижу свою жизнь.
– Расскажите немного про себя: у вас есть хобби?
– Сейчас я учусь стрелять из традиционного лука, мне это очень нравится. Я играю на китайских традиционных инструментах: гуцине, флейте сяо и флейте ди, люблю настольные игры — от го и шахмат до гвинта и Древнего ужаса. Играю в ролевые игры живого действия и в DND. Все мои хобби так или иначе тоже связаны с творчеством)
– Сейчас я учусь стрелять из традиционного лука, мне это очень нравится. Я играю на китайских традиционных инструментах: гуцине, флейте сяо и флейте ди, люблю настольные игры — от го и шахмат до гвинта и Древнего ужаса. Играю в ролевые игры живого действия и в DND. Все мои хобби так или иначе тоже связаны с творчеством)
– Какие книги вы любите?
– Странные) Магический реализм, мистику, философию, литературные игры. Конечно, какие-то книги становятся любимчиками, какие-то со временем отходят на второй план. Сейчас любимые «Обладать» Антонии Байетт, «Беззвездное море» Эрин Моргенштерн и «Словно мы злодеи» М. Л. Рио.
Еще люблю вечную приключенческую классику. Жюля Верна — особенно «Таинственный остров». Дюма и Гюго вообще, как сейчас модно говорить, база — «Отверженных» люблю очень, и «Графа Монте-Кристо». А еще считаю, что крайне недооценен Пикуль.
Макса Фрая люблю — «Сказки старого Вильнюса». И вообще городское фэнтези, где города, вымышленные или реальные, тоже становятся героями.
Из классики двадцатого века— Джойса («Улисс» моя настольная книга), рассказы Уильяма Фолкнера, романы Томаса Манна.
Можно бесконечно перечислять))
– Странные) Магический реализм, мистику, философию, литературные игры. Конечно, какие-то книги становятся любимчиками, какие-то со временем отходят на второй план. Сейчас любимые «Обладать» Антонии Байетт, «Беззвездное море» Эрин Моргенштерн и «Словно мы злодеи» М. Л. Рио.
Еще люблю вечную приключенческую классику. Жюля Верна — особенно «Таинственный остров». Дюма и Гюго вообще, как сейчас модно говорить, база — «Отверженных» люблю очень, и «Графа Монте-Кристо». А еще считаю, что крайне недооценен Пикуль.
Макса Фрая люблю — «Сказки старого Вильнюса». И вообще городское фэнтези, где города, вымышленные или реальные, тоже становятся героями.
Из классики двадцатого века— Джойса («Улисс» моя настольная книга), рассказы Уильяма Фолкнера, романы Томаса Манна.
Можно бесконечно перечислять))
– Как поняли, что хотите быть автором и это – ваше? Был какой-то случай или просто с детства было такое ощущение?
– Ааа, мне задавали такой же вопрос, когда я училась в театральном)) Нет, такого момента не было. А вот желание издаться помню, когда появилось— когда в «Мече без имени» Андрея Белянина увидела объявление о приеме рукописей, и узнала, что это — реально и каждый имеет шанс написать роман и стать автором!)
– Ааа, мне задавали такой же вопрос, когда я училась в театральном)) Нет, такого момента не было. А вот желание издаться помню, когда появилось— когда в «Мече без имени» Андрея Белянина увидела объявление о приеме рукописей, и узнала, что это — реально и каждый имеет шанс написать роман и стать автором!)
– Как вы придумали историю?
– Она сама собралась по кусочкам, как пазл — вот тут имя героя, вот тут образ мира, где никогда не было христианства, поэтому в каждой стране остались свои мелкие боги, вот тут изобретение паровоза как новинки… и оно сложилось в красивую большую историю, со своим плотным бэкграундом и яркими персонажами)
– Она сама собралась по кусочкам, как пазл — вот тут имя героя, вот тут образ мира, где никогда не было христианства, поэтому в каждой стране остались свои мелкие боги, вот тут изобретение паровоза как новинки… и оно сложилось в красивую большую историю, со своим плотным бэкграундом и яркими персонажами)
– Что бы вы хотели рассказать про свои книги нашим подписчикам?
– Я не могу сказать, что пишу в каком-то жанре. Я рассказываю истории — как они приходят мне в голову. Есть писатели-архитекторы, есть садовники, а я, кажется, драматург.Выставляю себе декорации и разыгрываю в них сценки из человеческой жизни. Мои книги могут казаться порой слишком наивными, но они свет. Даже самые мрачные из них.
– Я не могу сказать, что пишу в каком-то жанре. Я рассказываю истории — как они приходят мне в голову. Есть писатели-архитекторы, есть садовники, а я, кажется, драматург.Выставляю себе декорации и разыгрываю в них сценки из человеческой жизни. Мои книги могут казаться порой слишком наивными, но они свет. Даже самые мрачные из них.
– Кто из героев – ваш любимый? / Какая история?
– Я люблю всех своих героев) В «Мирте», наверное, все-таки Джеймса. Он писался «под меня» — разбитый, яркий, страдающий, очень эмоциональный, максималист и драматик. Цзияня тоже люблю — поэтому он у меня постоянно страдает. Любимые персонажи, они такие, им больше всего от автора достается.
– Я люблю всех своих героев) В «Мирте», наверное, все-таки Джеймса. Он писался «под меня» — разбитый, яркий, страдающий, очень эмоциональный, максималист и драматик. Цзияня тоже люблю — поэтому он у меня постоянно страдает. Любимые персонажи, они такие, им больше всего от автора достается.
– Почему вы решили сделать именно такие купажи?
– Перед тем, как определиться с купажом, мы с командой устроили дегустацию четырех вариантов, подобранных Альбиной. Все как полагается — четыре чайника, маленькие чашечки, никаких добавок — только чистый вкус. Итоговый вариант понравился не только самым лучшим вкусом, но и тем, как медленно раскрывается его истинная природа. Я надеюсь, что мои книжки такие же — чем глубже погружаешься, тем больше открывается смыслов и образов.
– Перед тем, как определиться с купажом, мы с командой устроили дегустацию четырех вариантов, подобранных Альбиной. Все как полагается — четыре чайника, маленькие чашечки, никаких добавок — только чистый вкус. Итоговый вариант понравился не только самым лучшим вкусом, но и тем, как медленно раскрывается его истинная природа. Я надеюсь, что мои книжки такие же — чем глубже погружаешься, тем больше открывается смыслов и образов.
– Как бы вы описали свой опыт работы над чаем?
– Я примерно представляла, какой чай должен получиться, исходя из атмосферы и деталей «Мирта». Английский сдержанный чай, с ноткой приключений и безумия. При этом, хоть «Мирт. Истина короля» и стимпанк-роман, но он очень легкий и светлый, потому что приключенческий. И чай у нас получился такой же, за что Альбине большое спасибо!
– Я примерно представляла, какой чай должен получиться, исходя из атмосферы и деталей «Мирта». Английский сдержанный чай, с ноткой приключений и безумия. При этом, хоть «Мирт. Истина короля» и стимпанк-роман, но он очень легкий и светлый, потому что приключенческий. И чай у нас получился такой же, за что Альбине большое спасибо!
(c) Мария Руднева